Из разговоров на Беломорстрое   ::   Лосев Алексей

Можно идолопоклонствовать перед Беломорским Каналом, и он окажется предметом и философии, даже искусства, даже, если хотите, мистики и религии.

- Так, значит, по-вашему, - сказал я, - во всякой эпохе есть общее, или общечеловеческое; оно, по-видимому, есть то, что вами приемлется. И во всякой эпохе есть нечто узкое, частичное, вот это самое "отчасти", оно, насколько я вас понимаю, вами не приемлется.

- Совершенно правильно.

- Но ведь вы же сказали, что решительно каждая эпоха есть только частичная эпоха. Значит, вы не приемлете всей истории?

- Я не приемлю частичного в истории.

- Но ведь в истории все частично.

- И все обще.

- Но ведь надо или принять или отвергнуть?

Харитонов помолчал. Тут опять заговорил Елисеев.

- Почему же это или признать или отвергнуть? Можно и то и другое...

В комнате заулыбались.

- Я вас спрашиваю, - заговорил я. - Вы ведь приемлете социализм как общее?

- Несомненно, - ответил Харитонов. - Наравне со всем прочим.

- И работаете на него?

- Как и на все другое.

- Хорошо. А социализм как частное - вы приемлете или нет?

- Я на него работаю.

- Нет, вы скажите, принимаете ли вы его как историческую частность?

Харитонов улыбнулся, как взрослый при виде наивного озорства ребенка.

- Вы же знаете, что философ - всегда шире... Философа нельзя всунуть в какую-то одну эпоху. Мысль нельзя сузить... - говорил Харитонов, впрочем, без всякого заискивания.

- Итак, социализм есть узость, которая для вас неприемлема? настаивал я.

- Но социализм не только узость...