Из разговоров на Беломорстрое   ::   Лосев Алексей

"В чемдело, к чему это словоизлияние?" - думал я

- Сейчас будет все ясно, - как бы отвечал на мои мысли изящный оратор - Мы и наша работа - фокстрот. Мы - бодры, веселы, живы, наши темпы резкие, броские, противоположность всякой вялости. Но внутри себя мы пусты, ни во что не верим, над всем глумимся и издеваемся. Нам все равно что подписывать и за что голосовать. Мы - вялы, анархичны, развратны, мы млеем, дрожим, сюсюкаем, и все там, в глубине, расхлябанно, растленно, все ползет, липнет, болезненно млеет, ноет, развратно томится, смеется над собственным бессилием и одиночеством. Беломорстрой, вся эта колоссальная энергия строителей, это - наш интеллектуальный и технически-выразительный, производственный и социальный фокстрот. Наша ритмика - бодрая, свежая, молодая; и наши души - пусты, анархичны и развратны. У нас на Беломорстрое - томительно, бодро, жутко, надрывно, весело, пусто, развратно.

- Это, милейший, - прервал я его, - вы говорили в старое время в московских салонах. Тогда это звучало романтично. Отдавало Шопенгауэром, Вагнером, Листом. А теперь...

- А разве у нас сейчас не романтизм? - подхватил говоривший - Разве мы не энтузиасты? Разве мы не влюблены в производство?

- Позвольте, - удивился я, - вы сами сказали, что вы ни во что не верите...

- Извиняюсь? - самодовольно ответил оратор. - Романтизм - что такое? Романтизм, это - то когда все объективные ценности разрушены, а осталась только их психологическая реставрация.