Изгнание из рая   ::   Загребельный Павел

- В Веселоярск! Хотели!

- Собираюсь.

- Не надо ехать!

- Просят люди. Завелся там какой-то кляузник, хотят вывести на чистую воду.

- Не езжайте! Не пишите!

- Да почему?

- Ваше "Львиное сердце"! Что о нем!

- Кто?

- Зарубежные! Газеты!

- Не слышал.

- "Зиг-заг"! "Туда и сюда"! "Вдоль и поперек"!

- Пускай себе пишут.

- А критики!

- Какие?

- Слимаченко! Говорит! Или автор сдурел! Или хулиганствует!

- Пускай бы лучше занимался сельским хозяйством этот Слимаченко. Спросить бы у него: где сельскохозяйственная энциклопедия, где энциклопедии механизатора, садовода, полевода, где книга ферм? Вот о чем бы ему...

Весеннецветный, видя, что ничем не испугает автора, прибег к своему последнему аргументу:

- Многие узнали себя!

- В "Львином сердце"?

- В львином же!

- На здоровье! Могу ответить словами Гёте, который удивлялся, когда некоторые люди поднимали шум:

Чего вы всполошились, дураки?!

Про вас

Не написал я ни строки!

Я, может,

Вспоминал про вас

Не раз.

Но писано все это

Не про вас!

(Перевод Б.Заходера)

- И все-таки поедете? - от восклицаний перешел на вопросы Весеннецветный.

- Поеду.

- Там ведь такая землица, такие людоньки, такая пшениченька, такие пчелки! А сало, а паляницы, а колбасы - ведь все вот такое!

- Вот и надо защищать "все вот такое" от еще больших наговоров кляузника.