Изгнание из рая   ::   Загребельный Павел

Петра спрашивали:

- Так как же ты поехал тогда?

- А как? - зевал Петро. - Взял, считай, веревку, топор, поддевку ватную, плескачей, сала, пирожков с фасолью, свиных кишок с пшеном и шкварками на дорогу - и айда! Сел в вагоне и сидел, считай, пока приехал. А там говорят: вот твои козы, пересчитай. Ну, пересчитал. Двадцать две козы и два козла. Один белый, другой черный. Волосатые и рогатые, как черти.

Дальше у Петра было какое-то затмение или помрачение, как иной раз в кинофильмах. Еще помнил, как ехал то ли через три, то ли через четыре государства. Сидел в вагоне, ел плескачи с салом и свиные кишки с пшеном и шкварками. Животом Петро выдался крепкий и терпеливый, это как раз именно о таких сказал один наш поэт: "О желудки хлеборобов! Сложить им цену в состоянии разве лишь те, кого катар или еще какие-нибудь напасти терзают непрерывно в животе"...

Для коз с места отправки выдан был фураж, то есть по охапке какого-то колючего сенца на каждую козу и на двух козлов. Расчет был на три дня пути: один день в Греции, один на соседние державы, еще один - чтобы доехал Петро до своей станции.

Дядькам очень хотелось узнать об этом закордонном сене.

- Да разве я его видел? - сплевывал со зла Петро. - В вагоне же темно, считай. Лег я спать, а проснулся - козы съели все до основания! И из-под меня все повыдергали. Смотрю - ни сена, ни поддевки, ни пирожков с фасолью! И трех дней не стали ждать - слопали все за одну ночь. Не иначе, эти греки мне их голодными всучили...