Измена   ::   Серба Андрей

Через двое ворот лагеря выходивших на равнину перед Доростолом, нескончаемыми колоннами двигались ряды закованной в железо имперской пехоты. Встающее из-за Дуная солнце освещало возвышавшиеся перед ромеями стены Доростола. Замерли под ними длинные плотные шеренги пеших русских и болгарских воинов, возле открытых настежь ворот крепости виднелись конные славянские дружины. Ровными рядами, с распущенными знаменами, под звуки музыки двигались на них византийские легионы, прикрытые с флангов тяжелой панцирной конницей. - Я не хочу повторения Преславы, - обратился к магистру Петру Цимисхий. Для этого ты должен смять русов первым же ударом, которому надлежит быть страшным и сокрушающим. - Он и будет таким, император,-послушно склонил голову полководец.- Я раздавлю славян между стенами крепости и "бессмертными", как между молотом и наковальней. Я втопчу варваров в землю копытами коней. - С богом, магистр. Набирая скорость и поднимая тучи пыли, заглушая все окрест топотом и лязгом, помчалась на славянские ряды сплошная волна византийской конницы. За ней двинулись ровные прямоугольники пеших таксиархий. Но неподвижно высилась стена красных щитов, застыла щетина выставленных вперед копий. Замерли за спинами копьеносцев и мечников растянутые в несколько длинных линий русские и болгарские лучники. Между конницей и славянскими шеренгами всего несколько десятков шагов. Святослав поднял руку, и навстречу "бессмертным" хлынул ливень стрел, а в поле, огибая фланги собственной пехоты, вынеслась славянская конница. Висело в зените над доростольской равниной солнце.