Ях. Дневник чеченского писателя   ::   Яшуркаев Султан

Пол ходу разговора Муса сделал заявление, что дарит мне газосварку. Сашка взял выше – пообещал мне циркулярку с полным набором. Сапарби получил чан воды, в Салавди– ведро гороха. Мне дополнительно был презентован ручной точильный станок. Затем Муса решил всем нам выделить из своих запасов белого материала на саваны. Сашка не отстал и клятвенно пообещал сделать металлические изгороди вокруг наших могил и, если мы пожелаем, провести туда свет. Сославшись на домашние дела, я бежал. Сашка и Муса сегодня не появлялись. Нет, вроде бы один из них появлялся – искал у Сапарби забытые башмаки. О подарках не заикался.

Вчера в город прошло много войска. Более двух часов стоял сплошной гул моторов и скрежет гусениц. Будто вся армия переселяется в Чечню.

Все мы ударились в воспоминания о Казахстане. Зашел к Салавди, и он целый час рассказывал о выселении. Ему тогда было 11 лет и он все хорошо помнит. Он из горного селения Веденского района. Дороги в их аул не было и они, кто на подводах, кто пешком, пришли в Ца-Ведено. Там их посадили на американские «Студебеккеры» и повезли в Грозный. Ехали ночью, и мать называла ему все аулы, которые они проезжали. В каждом ауле стоял сплошной стон животных. Они будто плачем провожали хозяев. Этот рев стоит у него в ушах и сегодня, поэтому не может держать у себя во дворе скотину. Люди в Казахстане заболели тифом и падали, как листья с деревьев, рассказывал Салавди. Из их села умерло больше половины. Он выжил благодаря одной немецкой семье, которая его подкармливала.