Юрий Милославский, или Русские в 1612 году   ::   Загоскин М Н

Дай мне свою руку, молодец! Авось ли бог приведет нам еще встретиться. Быть может, ты поймешь тогда, что присяга, вынужденная обманом и силою, ничтожна пред господом и что умереть за веру православную и святую Русь честнее, чем жить под ярмом иноверца и носить позорное имя раба иноплеменных. Прощай, хозяин! Вот тебе за постой, - примолвил он, бросив на стол несколько медных денег.

- Не надо, кормилец! - сказал хозяин с низким поклоном, - мы и так довольны.

Незнакомый посмотрел с удивлением на хозяина; но, не отвечая ничего, пожал руку Юрию, перекрестился, вышел из избы и через минуту промчался шибкой рысью мимо постоялого двора.

Меж тем поляк успел выбраться из-за стола и пробирался к дверям. Юрий остановил его.

- Не уходи, пан, - сказал он, - я сейчас еду, и ты можешь остаться и буянить здесь на просторе сколько хочешь. Прощай, Кирша!

- Нет, боярин, прошу не прогневаться, - сказал запорожец, - я по милости твоей гляжу на свет божий и не отстану от тебя до тех пор, пока ты сам меня не прогонишь.

- По мне, пожалуй! Но пеший конному не товарищ.

- Да у меня есть на что купить лошадь.

- А я продам, - сказал хозяин. - Знатный конь!

Немного храмлет, а шагист, и хоть ему за десять, а такой строгий, что только держись! Ну, веришь ли богу!

если б он не окривел, так я бы с ним ни за что в свете не расстался.

- Добро, добро! - прервал Кирша, - лишь бы только он дотащил меня до первого базара.