Календарь Русской Революции (Август)   ::   Бурцев В Л

В тюрьме, куда праздничные слова приходили сквозь железную решетку, особенно чувствовалась их наивная, слепая ложь, - а когда читал их Мазурин, ко лжи присоединялся легкий оттенок такого же наивного и слепого предательства. Однажды случилось уже поздно вечером, что по тюрьме прошел какой-то беспокойный шум, и многие начали тревожно выглядывать из окон и расспрашивать о причине, и Мазурин крикнул:

-Успокойтесь, товарищи. Это, очевидно, редакторы пришли за нами, чтоб пригласить нас в народные представители!

{228} Он верно понимая значение дарованных свобод и гаденького дешевого ликованья по поводу их.

Таким был Владимир Мазурин в тюрьме, и даже уголовные, эти больные и слабые дети, любили его. Но так и не вышел он из Таганской тюрьмы. Когда его судили в первый раз, он держался с судьями резко и говорил правду, т. е. что нельзя же всего этого считать и вправду судом. Раздраженные судьи приговорили его к высшей мере наказания, какое ему полагалось, - к полутора или двум годам заключения. Сидел он в орловской тюрьме, потом снова попал в московский участок, а оттуда раненый при сопротивлении полиции - все в ту же Таганку. Не знаю, как он держался при вторичном разбирательстве, но думаю, что по-прежнему он не принадлежал к числу покорных, и русское правосудие, как и русскую полицию, встречал одинаково - оружием. Полицейских он не ранил, а из судей кого-нибудь, быть может, и задел словом, и они его - убили.