Калигула, или После нас хоть потоп   ::   Томан Йозеф

]

Луций был покорен голосом, звучавшим, как волшебная музыка. Не в силах противостоять ее очарованию, Луций произнес:

-- Победа или смерть? Солдат всегда хочет победить, моя божественная. Но что значит сто побед на поле боя в сравнении с победой в любви...

Близость Валерии волновала его все больше и больше. Боги, какая бы это была любовница! Он продолжал пылко:

И розовоперстая Эос твоим бы сияньем затмилась,

И даже Хариты, смутившись,

померкли б пред ликом твоим,

Как видно, самою судьбою счастливой

к тебе приведен я,

Огненной розе милетской...

[Перевод И. Мазнина.]

Валерия упивалась звуками слов, произносимых Луцием. Их страстность будила в ней желание. Все свое очарование она направила на то, чтобы помочь Луцию победить, побеждая сама.

Они говорили тихо. Паузы удлинялись. Становились многозначительными.

Влажная темнота сползала с холмов в море. Несла прохладу. Валерия вздрогнула. Из комнаты раздался голос Макрона:

-- Уже поздно, Валерия.

Она попрощалась:

-- Мы, может быть, увидимся в Риме.

-- Может быть, -- вскипел Луций, -- ты говоришь "может быть", моя божественная?

Она заглянула ему в глаза и медленно произнесла:

-- Не может быть. Обязательно. Как только я вернусь в Рим, дам тебе знать.

Он был счастлив. Протянул ей букетик розовых крокусов. Она приняла их с улыбкой.

-- Спасибо, мой Луций.

Когда они ушли, Луций стоял минуту взволнованный.