Канцлер (Гардемарины, вперед - 3)   ::   Соротокина Нина

Однако недолго ей пришлось наслаждаться торжествомсправедливости. В этот же месяц Анастасия сама заболела, сильно прозябнув на ветру. Вылечилась с трудом, и теперь малейшая простуда вела к непроходящему кашлю.

- Мы должны ехать в Италию. У меня порча в легких,- говорила Анастасия мужу.

- Душа моя, лекарь утверждает, что это болезнь бронхов. Тебе не надо стоять так долго на коленях в храме. Там такой холодный пол. И сквозняки...

А в Италию я сейчас поехать не могу. Война в Европе, а я человек военный, пойми...

Анастасия была глубоко равнодушна к войне в Европе, к чести русской армии и коварству Фридриха. Нельзя так нельзя, но зачем все эти патриотические заклинания?

Второй причиной, удерживающей ее от монастыря, была любовь к мужу, но и она видоизменилась вместе с характером. Александр стал не нежен, равнодушен к ее беде (читай - отношения с Елизаветой, вернее - отсутствие этих отношений), нетонок и эгоистичен. Упрекнув Александра в безразличии к чести Головкиных - Ягужинских - Бестужевых, она тут же могла бросить, как бы между прочим/что, мол, это безразличие вполне естественно: она, Анастасия, подняла мужа до своего уровня, а он как был мелкопоместным дворянчиком, так им и остался. Что он понимает о чести? Понятие об этом у него такое, как у всей этой дворянской мелюзги, а Головкины с царями были в родне...

Александр сатанел.

- Но я ведь не могу вызвать Елизавету на дуэль! Ты это понимаешь?

Нет, Анастасия этого не понимала.