Книга о табу на знание о том, кто ты   ::   Уотс Алан

Несмотря на широкую распространенность этого переживания и его впечатляющую повторяемость, о чем мы можем судить по его многочисленным общим описаниям, твердолобые люди склонны считать ее часто повторяющейся галлюцинацией, характерные симптомы которой напоминают паранойю, и утверждать, что оно ничего недобавляет к нашим знаниям о физической вселенной. Точно так же, как мы не можем сказать что-то обо всем, заявляют они, так же мы не можем ни почувствовать, ни пережить сразу все. Ведь наши органы чувств избирательны. Мы чувствуем с помощью контрастов, по аналогии с тем, как мы мыслим с помощью противопоставлений. Ощутить что-то, лежащее в основе всех переживаний, будет, таким образом, подобно видению самого зрения, как чего-то лежащего в основе всех видимых объектов. Какие цвета, какие очертания - отличные от всех видимых оттенков и форм - имеет само наше зрение?

Однако метафизику, как и философию в целом, невозможно отбросить в сторону или просто "вылечить", как некую болезнь интеллекта. Самые неметафизически настроенные философы в действительности неявно пользуются своими собственными метафизическими принципами. Среди таких принципов может быть, в частности, утверждение о том, что все переживания и знания ограничены и всегда могут быть отнесены к определенному классу. Выражаясь простейшим языком: они допускают, что у меня может быть представление о белом цвете, поскольку я противопоставляю белому черное и сравниваю их с красным, оранжевым, желтым, зеленым, голубым, синим и фиолетовым. Они не станут утверждать, что выводы о собаках и кошках бессмысленны. Ведь все знают, что органическое вещество отличается от неорганического, а сумчатые животные отличаются от несумчатых.