Книга 2. Ракеты и люди. Фили-Подлипки-Тюратам   ::   Черток Борис Евсеевич

Я впервые увидел в работе мощный искровой передатчик, который серией ослепительных искр посылал точки и тире в эфир. Потом нам показали зал, который называли аккумуляторным. «Двенадцать тысяч этих стеклянных банок дают двадцать четыре тысячи вольт. Любое прикосновение смертельно», – объяснил экскурсовод. Было страшно, загадочно и жутко интересно. В другом зале гудели машинные генераторы высокой частоты. Здесь я впервые увидел знаменитые машины профессора Вологдина. С самим профессором я познакомился уже будучи студентом. Раза три я ходил с рабочей экскурсией на Ходынскую радиостанцию, пытаясь понять, почему ее могут услышать за тысячи верст. Может быть, это соседство повлияло на последующую страсть к электричеству и радиотехнике.

У нас часто гостил мой двоюродный брат Миша Вольфсон. Он был на шесть лет старше меня и умел интересно рассказывать о чудесах техники. Он же приобщил меня к приключенческой и научно-фантастической литературе. По этому поводу часто возникали конфликты с родителями. Как только представлялась возможность, я откладывал «Записки охотника» и впивался в «Аэлиту», «Детей капитана Гранта» или одну из книг индейской серии Фенимора Купера. Как-то отец взял меня в Москву, и я первый раз оказался в настоящем кино. Это был кинематограф «Аре» на Тверской. На экране я увидел «Аэлиту» и был совершенно потрясен. Вот, оказывается, чем надо заниматься. Можно принять по радио таинственные сигналы с Марса: «Анта, Одели, Ута!»

Так я увлекся радиотехникой.