JК
Когда врут учебники истории. Прошлое, которого не было :: Балабуха Андрей
Страница: 424 из 472В частности, знаменитый карикатурист Борис Ефимов [ 415 ] вспоминал такую историю, рассказанную со слов самого Кривицкого, которого еще в годы войны после публикации очередного очерка вызвал к себе сам Щербаков [ 416 ]: «Поговорив о делах, Щербаков неожиданно спросил:
— Скажите, товарищ Кривицкий, из вашего очерка следует, что все двадцать восемь панфиловцев погибли. Кто мог вам поведать о последних словах политрука Клочкова?
— Никто не поведал, — напрямик ответил Кривицкий. — Но я подумал, что он должен был сказать нечто подобное, Александр Сергеевич.
Щербаков долго молча смотрел на Кривицкого и наконец, сказал:
— Вы очень правильно сделали, товарищ Кривицкий».
В другой раз Ефимов, зайдя к Кривицкому и встретив там Твардовского, Дангулова, Гроссмана и еще кого-то из «Красной звезды», застал окончание спора. Заикаясь, Кривицкий завершал: «Так вот, что бы вы тут ни говорили, можете с-сомневаться сколько вам угодно, а вот эта дерьмовая книжонка, — он потряс в воздухе брошюрой о подвиге панфиловцев, — через двадцать пять лет будет п-первоисточником, да, да, п-первоисточником!»
И хотя опубликованы ефимовские мемуары были всего лишь несколько лет назад, причем в Израиле, однако рассказывать свои байки он любил всегда, и Кардин просто не мог не оказаться в числе слушателей — все-таки столичный литературный и окололитературный мир достаточно тесен.
— Скажите, товарищ Кривицкий, из вашего очерка следует, что все двадцать восемь панфиловцев погибли. Кто мог вам поведать о последних словах политрука Клочкова?
— Никто не поведал, — напрямик ответил Кривицкий. — Но я подумал, что он должен был сказать нечто подобное, Александр Сергеевич.
Щербаков долго молча смотрел на Кривицкого и наконец, сказал:
— Вы очень правильно сделали, товарищ Кривицкий».
В другой раз Ефимов, зайдя к Кривицкому и встретив там Твардовского, Дангулова, Гроссмана и еще кого-то из «Красной звезды», застал окончание спора. Заикаясь, Кривицкий завершал: «Так вот, что бы вы тут ни говорили, можете с-сомневаться сколько вам угодно, а вот эта дерьмовая книжонка, — он потряс в воздухе брошюрой о подвиге панфиловцев, — через двадцать пять лет будет п-первоисточником, да, да, п-первоисточником!»
И хотя опубликованы ефимовские мемуары были всего лишь несколько лет назад, причем в Израиле, однако рассказывать свои байки он любил всегда, и Кардин просто не мог не оказаться в числе слушателей — все-таки столичный литературный и окололитературный мир достаточно тесен.