Комментарий к Порфирию   ::   Манлия Аниция

Например, и животное, и одушевленное [существо] - это род человека; при этом животное подчинено одушевленному как вид. Но если два [рода] настолько равны между собой, что никогда не подчиняются друг другу, они ни в коем случае не могут быть родами одного вида. Так вот, что касается "сущего" и "единого" (unum), то ни одно из них не подчинено другому: ведь мы не можем назвать "сущее" родом "единого", ни "единое" - родом того, что мы зовем "сущим". Ибо то, что мы зовем сущим - едино, и то, что мы называем единым - существует; но род и вид никогда не бывают взаимно обратимы. Следовательно, если "сущее" сказывается обо всех категориях, то сказывается и "единое". В самом деле, субстанция есть [нечто] единое, и качество есть [нечто] единое, и количество есть единое, и точно так же все остальные категории. Допустим, что "сущее" будет общим родом для категорий, поскольку оно обо всех них сказывается; тогда и "единое", поскольку сказывается обо всех, будет для всех родом; но ни "единое", ни "сущее", как мы показали, не может быть представлено выше другого; следовательно, отдельные категории имеют два общих рода, равных друг другу; но такого быть не может.

Так-то вот обстоят дела, и Порфирий выразил все это, говоря, что в отличие от семейных родословных, все существующие вещи не могут быть сведены к одному началу, что не может быть у всех вещей один общий род, но что над ними стоят, по утверждению Аристотеля, десять первых родов в качестве десяти первых начал: так написано в "Категориях".