Корабли Санди   ::   Мухина-Петринская Валентина Михайловна

Девочкой она, пожалуй, была красивее. Переросла, как говорят в таких случаях. Но ее обаяние заключалось не в красоте лица, а в чем-то другом, что вдруг проявлялось, как блеск молнии, и преображало ее совершенно. Потом я понял - улыбка. Удивительно хорошая была у нее улыбка - нежная и насмешливая в одно и то же время. Нет, улыбка тоже была разной - то дерзкой, то детски доверчивой, мягкой или злой, а порой неудержимо широкой - от всей души. Я запомнил одну ее такую улыбку - русской души; очень мне хотелось ее увидеть снова, но она никогда больше не повторилась именно такою. А когда она не улыбается, это задумчивая, смуглая зеленоглазая девушка очень современного вида. У нее появилась новая привычка щурить глаза, а потом вдруг открывать их широко, будто она удивилась чему-то своему. Может, оттого, что она стала хуже видеть. Да, на пушкинскую Татьяну она никак не походила - эпоха не та. Уж очень она самостоятельна и независима. Может, больше напускает на себя. По-моему, она слабее, чем кажется, и, безусловно, очень ранима и впечатлительна.

- Будем чай пить? - сказала Ата, почему-то покраснев. И стала накрывать на стол и заодно прибирать в комнате.

На ней был ярко-зеленый халатик. Наверное, потому и глаза казались такими зелеными. Значит, по-прежнему любит яркие и светлые цвета.

- Подумать только, вернулся Санди! Морской волк! Дружище!- радовался Ермак.