Корабли Санди   ::   Мухина-Петринская Валентина Михайловна

В перемену Санди заходил на минуту в учительскую спросить мел - он был сегодня дежурный - и слышал, как математик Виктор Николаевич сказал: "Не пора ли животное умертвить? Черт знает что такое!" Мария Федоровна пожала плечами и сказала: "Это на дохлой-то лягушке опыты делать? Молчите уж! Я ведь не лезу в вашу математику!"

В зоологии Шалаева и Рыкова было написано: "Если у лягушки удалить или разрушить головкой мозг, она сразу не умирает... Чувствительность у такой лягушки не потеряна. Если ее ущипнуть за лапку, ока ее отдергивает. После разрушения и головного, и спинного мозга лягушка не отвечает ни на какие раздражения: можно щипать лапку, облить ее кислотой - животное остается неподвижным".

И Мария Федоровна щипала умирающую лягушку за лапку, и та ее отдергивала. У лягушки еще не был удален спинной мозг.

В классе стояла гробовая тишина. Девчонки старались не смотреть. Мальчики смущенно ежились. Один только Гришка Кочетов разглядывал с интересом. Он ловил кошек и собак и сдавал их куда-то за деньги.

Санди взглянул на Ермака. Он сидел потупившись, захлопнув учебник. Лицо его как-то сразу осунулось, на лбу выступили крупные капли пота, как тогда в самолете, когда его укачало.

- Дружников!

Санди вздрогнул и, чего-то стыдясь, вышел к доске. Удивительно, как меняется класс, когда смотришь не с парты, а стоя у доски. Ты уже не вместе со всеми смотришь и слушаешь, а на тебя смотрят, тебя слушают и порой, как сейчас, словно ждут чего-то от тебя и будут огорчены и разочарованы, если не дождутся.

Ребята определенно чего-то ждали - тридцать пар широко открытых глаз, устремленных на Санди с ожиданием. Ляльке Рождественской хотелось плакать, но она крепилась. Неосознанное ожидание класса передалось и ей.