Корабли Санди   ::   Мухина-Петринская Валентина Михайловна

Запомнились только ее глаза на смуглом, без морщин лице - большие, серые, какие-то пустые и холодные, большой рот, сжатый горько. Она была несколько похожа на французскую артистку Симону Снньоре, но как-то помельче. А русского в ней уже ничего не осталось.

Мария Ипполитовна молча смотрела на меня, тяжело дыша, лицо ее словно оттаивало.

- Неужели с советского корабля?! - воскликнула она по-русски. Она стремительно подошла ко мне и протянула обе руки.

- Как же называется судно? Неужели действительно советское? Как вы сюда попали? Наверно, от бури отстаиваетесь? Как вы молоды! Садитесь же! Расскажите, как у нас там? Бы из какого города?

- Мери! Сначала мы пообедаем, не правда ли? - добродушно заметил доктор на английском языке.

- Да, да! Конечно же! Обед уже готов. Христиана!

Вошла пожилая черноглазая женщина, в очень чистом, безукоризненно отглаженном платье с белоснежным воротничком и манжетами, и стала накрывать на стол, с интересом поглядывая на меня. Христиана мне понравилась.

На обед подали черепаховый суп, жареного кролика, пудинг и черный кофе баз сахара и без молока. Говорили по-английски, но Мария Ипполитовна вставляла русские слова, иногда совсем переходя на русский язык. Мистер Слегл учил русский язык и уже хорошо понимал его, но говорил плохо произношение не давалось - и сам смеялся над собой.

Я думал, что Мария Ипполитовна засыплет меня вопросами, но она уже впала в обычное, должно быть, угрюмое молчание. Я рассказывал о жизни на "Дельфине".