Короткое замыкание   ::   Мартьянов Сергей Николаевич

И Звонарев низким густым голосом запел старую песню "Дальневосточная, даешь отпор!" Мы пели грозно, во всю силу легких:

Краснознаменная, смелее в бой!

С таким воодушевлением мы еще никогда не пели и уже не слышали ни поросячьего визга, ни того, что бубнил из трубы чужой голос - ничего, кроме этой славной боевой песни.

В общем, мы перекричали. Давя на ходу куриц, сопровождаемый остервенелым лаем собак, шахиншахский фургон спешно укатил. Наша взяла.

Октай Мамедов и тут оказался верным себе.

- Глупые головы! - злорадно кричал он вслед фургону. - Ишаки!.. Они думали обратить меня в свою веру.

Парень был так доволен и весел, будто это он выдумал насчет песни.

Но стоило ефрейтору Звонареву пристально и осуждающе посмотреть на него, как Октай пристыженно умолк. В самом деле, зачем раскричался дурак?

...Шли дни, недели, и вот наступила та ночь. На боевом расчете было объявлено, что ефрейтор Звонарев и рядовой Мамедов выступают на службу в три часа ночи. Дежурный разбудил их в половине третьего и ушел к себе. У него было много дел.

Обычно Октай еще минут пять любил полежать под одеялом, но сейчас, когда старшим в наряде был Звонарев, он поднялся сразу, быстро оделся, заправил койку и предстал перед ефрейтором в полной готовности.

Тот неторопливо натягивал на свои могучие плечи гимнастерку, потом так же неторопливо затянулся ремнем. В казарме стоял полумрак. В окнах по затуманенным стеклам струились шнурки дождевой воды.

- Погода довольно паршивая, - вежливо сообщил Октай.

- Выйдем, увидим, - рассудительно отозвался Звонарев.

Они надели куртки, плащи, взяли из пирамиды оружие.

- Индивидуальный пакет не забыл, Мамедов? - спросил ефрейтор.