Кунсткамера аномалий   ::   Винокуров Игорь Владимирович

«Да, — промолвил он громко, — она нетронутая — и я нетронутый… Вот что дало ей эту власть!»

Мысли о бессмертии души, о жизни за гробом снова посетили его. Разве не сказано в Библии: «Смерть, где жало твоё?» А у Шиллера: «И мёртвые будут жить!» («Auch die Todten soUen Leden!») Или вот ещё, кажется, у Мицкевича: «Я буду любить до скончания века… и по скончании века!» А один английский писатель сказал: «Любовь сильнее смерти!» Библейское изречение особенно подействовало на Аратова. Он хотел отыскать место, где находятся эти слова… Библии у него не было; он пошёл попросить её у Платоши. Та удивилась; однако достала старую-старую книгу в покоробленном кожаном переплёте, с медными застёжками, всю закапанную воском — и вручила её Аратову. Он унёс её к себе в комнату — но долго не находил того изречения… зато ему попалось Другое: «Большее сея любве никто же имать, да кто душу свою положит задруги своя…» (Ев. от Иоанна, XV гл., 13 ст.). Он подумал: "Не так сказано. Надо было сказать: «Большее сея власти никто же имать…»

«А если она вовсе не за меня положила свою душу? Если она только потому покончила с собою, что жизнь ей стала в тягость? Если она, наконец, вовсе не для любовных объяснений пришла на свидание?» Но в это мгновенье ему представилась Клара перед кой на бульваре… Он вспомнил то горестное выражение на её лице — и те слезы и те слова: «Ах, вы ничего не поняли.»

Нет! Он не мог сомневаться в том, из-за чего и для кого она положила свою душу… Так прошёл весь этот день до ночи.