JК
Курс лекций по истории Русской Церкви :: Петрушко Владислав И.
Страница: 260 из 623Русская Церковь начинала понимать, что вопреки своим желаниям и устремлением волею Божией она в тот моментоказалась единственной Поместной Церковью на земле, оставшейся верной Истине Православия. Православные русские люди вдруг поняли, что кроме них, великого Марка Эфесского и горстки афонских монахов во всем мире больше нет православных. Кроме их Святой Руси нет больше в мире Вселенской Церкви. Обнаружить подобный факт — значило абсолютно по-новому взглянуть на себя и весь окружающий мир.
Задача, которая встала перед русскими, была невероятно сложной: в самый короткий срок нужно было сориентироваться, как далее существовать самостоятельно, в кольце враждебных Православию соседей, без привычной оглядки на Константинополь. Кроме того, нелегко было сообразить, как разрешить скандальную ситуацию, которая складывалась с приездом в Москву Исидора. Во многом это удалось сделать благодаря мудрой и твердой позиции, которую занял молодой князь Василий Васильевич. Его в нашей исторической науке принято по традиции рисовать абсолютно серой и невыразительной личностью. С легкой руки Ключевского, не признававшего за потомками св. Димитрия Донского никаких достоинств, образ Василия Темного и его эпохи хрестоматийно рисовался по контрасту. Безликий князь, наломавший немало дров за время своего якобы бездарного княжения, с одной стороны. И с другой, — его окружение, которое неуклонно ведет Москву по пути возвышения и собирания Руси под скипетр этой «посредственности». Конечно, все это выглядит большой натяжкой.
Задача, которая встала перед русскими, была невероятно сложной: в самый короткий срок нужно было сориентироваться, как далее существовать самостоятельно, в кольце враждебных Православию соседей, без привычной оглядки на Константинополь. Кроме того, нелегко было сообразить, как разрешить скандальную ситуацию, которая складывалась с приездом в Москву Исидора. Во многом это удалось сделать благодаря мудрой и твердой позиции, которую занял молодой князь Василий Васильевич. Его в нашей исторической науке принято по традиции рисовать абсолютно серой и невыразительной личностью. С легкой руки Ключевского, не признававшего за потомками св. Димитрия Донского никаких достоинств, образ Василия Темного и его эпохи хрестоматийно рисовался по контрасту. Безликий князь, наломавший немало дров за время своего якобы бездарного княжения, с одной стороны. И с другой, — его окружение, которое неуклонно ведет Москву по пути возвышения и собирания Руси под скипетр этой «посредственности». Конечно, все это выглядит большой натяжкой.