Квартеронка   ::   Рид Томас Майн

Или это благозвучное слово вызвало у меня мифологические ассоциации, воспоминания о первых розовых лучах восходящего солнца или о нежном сиянии северной зари? Может быть, именно эти представления возбудили во мне такой необъяснимый интерес к имени Аврора?

Однако преждечем я успел разобраться в этом или задать Сципиону еще вопрос, в дверях показались два человека: не говоря ни слова, они вошли в комнату.

- Это доктор, масса,- прошептал Сципион и отошел в сторону, пропуская ко мне вошедших.

Мне нетрудно было догадаться, который из них доктор. Я сразу узнал его по внешности; я так же безошибочно определил, что высокий бледный человек, внимательно смотревший на меня,- врач, как если бы он держал в одной руке диплом, а в другой-дверную дощечку со своей фамилией.

Доктору было лет сорок; его приятное, спокойное лицо нельзя было назвать красивым, но зато оно выражало ум и сердечную доброту. Его предки, вероятно, прибыли сюда из Германии, но американская жизнь-вернее, политический строй смягчил жесткие черты-отпечаток, наложенный веками европейского деспотизма,- и возвратил его лицу врожденное благородство. Позже, когда я лучше узнал американцев, я сказал бы, что он житель Пенсильвании, и так оно и было. Передо мной был воспитанник одной из крупных медицинских школ Филадельфии - доктор Эдвард Рейгарт. Это имя подтвердило мое предположение о его немецком происхождении.

Как бы то ни было, мой доктор с первого же взгляда произвел на меня приятное впечатление.

Совсем иное чувство охватило меня, когда я взглянул на его спутника.