JК
Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей :: Бегбедер Фредерик
Страница: 20 из 135Единственный способ критиковать богатых – это жить по их образу и подобию, то есть пьянствовать не по средствам и кончить нищим алкоголиком.
Теперь наконец понятно, отчего Скотт так любил буянить в «Ритце», напившись вусмерть, или загонять машину в пруды: испоганить свой смокинг было для него политическим актом, его собственной манерой осудить тот мир, к которому он так страстно хотел принадлежать. Фицджеральда можно считать первым бобо (богемным буржуа), хотя сам он элегантно именовал свою левизну «потерянным поколением»: «Давно пора понять, что все в этом мире безнадежно, и, однако, не терять решимости изменить его» (см. «Крах» [24] ); «Все боги – мертвы, все войны – проиграны, все надежды на человечность – обмануты» («This Side of Paradise» [25] ). Остается лишь его рассказ о нью-йоркских аристократах, такой блестящий, что они были ослеплены им, а потом угасли – угасли, как динозавры.
Мне не нравятся люди, которым не нравится Фицджеральд. Они убеждены, что истинный бунтарь непременно должен ходить в лохмотьях. Это грубая ошибка: если я поливаю голову шампанским, а затем картинными пинками опрокидываю свое кресло, то лишь для того, чтобы вскричать заодно со Скоттом-Геварой: «Biba la Revolucion!» [26]
№45. Жорж Бернанос «ПОД СОЛНЦЕМ САТАНЫ» (1926)
Под номером 45 у нас стоит Жорж Бернанос (1888—1948) и его «Под солнцем Сатаны», но не «Под самым солнцем» – последнее название принадлежит песне Генсбура; будьте, пожалуйста, внимательнее!
Должен честно признаться, что до начала этой моей хроники я никогда не читал Бернаноса.
Теперь наконец понятно, отчего Скотт так любил буянить в «Ритце», напившись вусмерть, или загонять машину в пруды: испоганить свой смокинг было для него политическим актом, его собственной манерой осудить тот мир, к которому он так страстно хотел принадлежать. Фицджеральда можно считать первым бобо (богемным буржуа), хотя сам он элегантно именовал свою левизну «потерянным поколением»: «Давно пора понять, что все в этом мире безнадежно, и, однако, не терять решимости изменить его» (см. «Крах» [24] ); «Все боги – мертвы, все войны – проиграны, все надежды на человечность – обмануты» («This Side of Paradise» [25] ). Остается лишь его рассказ о нью-йоркских аристократах, такой блестящий, что они были ослеплены им, а потом угасли – угасли, как динозавры.
Мне не нравятся люди, которым не нравится Фицджеральд. Они убеждены, что истинный бунтарь непременно должен ходить в лохмотьях. Это грубая ошибка: если я поливаю голову шампанским, а затем картинными пинками опрокидываю свое кресло, то лишь для того, чтобы вскричать заодно со Скоттом-Геварой: «Biba la Revolucion!» [26]
№45. Жорж Бернанос «ПОД СОЛНЦЕМ САТАНЫ» (1926)
Под номером 45 у нас стоит Жорж Бернанос (1888—1948) и его «Под солнцем Сатаны», но не «Под самым солнцем» – последнее название принадлежит песне Генсбура; будьте, пожалуйста, внимательнее!
Должен честно признаться, что до начала этой моей хроники я никогда не читал Бернаноса.