Маёр Вихрь   ::   Семенов Юлиан Семенович

Он ударил Трауба кулаком в губы и закричал:

- Сволочь продажная! Сволочь! Не было никакого Либо! Был Боль! А Либо есть только один! Ему была дана фамилия в интернате, понял?! Встать! Отвечай немедленно, сволочь! Откуда к тебе пришла история этого Либо?! Откуда?! Ее знаю здесь один я! Ну?!

Когда Трауба унесли в камеру. Либо обратился к шефу с вопросом:

- Бригадефюрер, есть ли хоть капля правды в словах Трауба?

Шеф гестапо тяжело дышал и вытирал лицо большим платком.

- Да, мальчик, - ответил он, - есть. Более того, в его словах - все правда. Но это никак не бросает на тебя тень. Ты - верный сын нации. Ты не сын врага, ты - сын народа. Вспомни, ты говорил о своем задании кому-нибудь?

- Никому, бригадефюрер.

- Я верю тебе, сынок. Спасибо тебе, мальчик. Ты очень помог нам. Спасибо.

- Моя мать - тоже враг нации?

- Я никогда не врал тебе... Я не могу соврать тебе и сейчас - моему брату и товарищу по партии: твоя мать была таким же врагом, как и отец.

- Она жива?

- Нет, - шеф гестапо посмотрел в стальные, спокойные глаза Либо и повторил: - Нет. После того как ее попытка покушения на жизнь твоего истинного отца, нашего фюрера, сорвалась, она была заключена в концентрационный лагерь. Она имела все возможности быть матерью немца, она могла воспитывать тебя, мальчик. Она бросила тебя и ушла к врагам. Она обрекла тебя на то, что ты был лишен ласки, лишен материнской руки. При попытке к бегству она была убита. Тебя приняли руки фюрера, сынок, и ты всегда чувствовал тепло его рук.

- Да, бригадефюрер.