JК
Мать Мария :: Гаккель Сергий
Страница: 117 из 139Сейчас, на свободе, я часто скорблю о постепенной утере того, что Бог мне дал получить от отца Димитрия".
Юра тоже находил, что заключение приносит ему неожиданную пользу:
"Благодаря ежедневным литургиям, здешняя жизнь совершенно преобразилась, и я, честно говоря, ни на что не могу пожаловаться, живем мы вчетвером, по-братски и любовно, с Димой [о. Димитрием] я на "ты", и он меня готовит к священству. Надо уметь и стараться познать волю Божию, ведь это меня всю жизнь влекло и, в конце концов, только это и заинтересовало, но запрещалось парижской жизнью и иллюзиями на "что-то лучшее", как будто может быть что-то лучшее".
Отец же Димитрий писал: "Не хлопочите за меня одного, я солидарен со всей группой "Православного Дела".
Все они жили под угрозой вывоза в Германию на каторжные работы. Но Юра предпочитал даже такую судьбу всякому предательству. "Нас на днях всех регистрировали, - писал он отцу и бабушке в письме от 16 августа 1943 года, - есть предположения, что это для того, чтобы зачислить в Армию Власова, если так, то я предпочту остаться в Компьене или быть отосланным в Германию на работы". Ровно четыре месяца спустя его туда и отправили.
16 декабря его перевезли вместе с о. Димитрием в концлагерь Бухенвальд, куда через три недели прибыл и Ф.Т. Пьянов. Перед рассветом, в четыре часа утра 25 января 1944 года, состоялось их последнее свидание. "Утро было холодное, был мороз [...], была пронизывающая мгла, лагерь весь освещен сильными прожекторами. У решетки по другую сторону стояли [о.
Юра тоже находил, что заключение приносит ему неожиданную пользу:
"Благодаря ежедневным литургиям, здешняя жизнь совершенно преобразилась, и я, честно говоря, ни на что не могу пожаловаться, живем мы вчетвером, по-братски и любовно, с Димой [о. Димитрием] я на "ты", и он меня готовит к священству. Надо уметь и стараться познать волю Божию, ведь это меня всю жизнь влекло и, в конце концов, только это и заинтересовало, но запрещалось парижской жизнью и иллюзиями на "что-то лучшее", как будто может быть что-то лучшее".
Отец же Димитрий писал: "Не хлопочите за меня одного, я солидарен со всей группой "Православного Дела".
Все они жили под угрозой вывоза в Германию на каторжные работы. Но Юра предпочитал даже такую судьбу всякому предательству. "Нас на днях всех регистрировали, - писал он отцу и бабушке в письме от 16 августа 1943 года, - есть предположения, что это для того, чтобы зачислить в Армию Власова, если так, то я предпочту остаться в Компьене или быть отосланным в Германию на работы". Ровно четыре месяца спустя его туда и отправили.
16 декабря его перевезли вместе с о. Димитрием в концлагерь Бухенвальд, куда через три недели прибыл и Ф.Т. Пьянов. Перед рассветом, в четыре часа утра 25 января 1944 года, состоялось их последнее свидание. "Утро было холодное, был мороз [...], была пронизывающая мгла, лагерь весь освещен сильными прожекторами. У решетки по другую сторону стояли [о.