Мать Мария   ::   Гаккель Сергий

"К плоти брата своего у человека должно быть более внимательное отношение, чем к своей плоти", - писала мать Мария: она не жалела сил, чтобы обеспечить людей необходимым. "От книг бухгалтерских дух устает", начинается одно ее стихотворение 1935 года. Как ни опасалась она рутины, однако ежедневное раздобывание и приготовление пищи для столовой неизбежно отнимало значительную часть ее времени.

Еще со времени первого общежития она привыкла посещать центральный рынок Парижа ("чрево Парижа", по выражению Золя), чтобы рано утром, еще до рассвета, когда оптовая торговля уже закончилась, наполнить объемистый свой мешок всякими остатками, которые распродавались или просто отдавались благотворительным организациям или нищим. На рынке мать Марию хорошо знали. В мешок сыпались кости, рыба, фрукты, овощи. "Стоило бы завести тачку и привлечь к этой работе кого-нибудь из безработных", - сказала она однажды: накануне рыба протекла и промочила ей спину ("я вся пропахла рыбой") - тачка предохраняла бы от таких неприятностей.

В этой бедно одетой монахине ("рукав пыльной рясы разорван, на ногах стоптанные мужские башмаки") трудно было узнать поэтессу, бестужевку, дворянку, которой в молодости никогда не приходилось ходить за такими покупками.

Кухня меньше обременяла, чем раздобывание провизии. До своего отъезда в СССР, Гаяна заведовала кухней общежития и столовой. Но потом случилось, что заместительницу нельзя было найти.