JК
Прости, прощай :: Колычев Владимир
Страница: 40 из 68Но за Лизу...
– Вот оно что... – задумчиво потирая пальцами подбородок, сказал он.
На вид ему было лет восемнадцать. Может, на самом деле он был старше, и если так, то прыщавые щеки скидывали несколько лет. Впрочем, это были всего лишь прыщи, а не уродливые фурункулы. И не так уж их и много – лишь то, что осталось от юношеского возраста. Еще пара-тройка лет, и от них не останется и следа...
– А Лиза где?
– А-а, Лиза...
Яна невольно задумалась, рассматривая Вильяма, поэтому его вопрос застал ее врасплох.
– А она заболела... Температура у нее. Тридцать девять и девять.
– Двадцать одно.
– Что, простите?
– Двадцать одно, говорю. Тридцать девять и девять, тройка и две девятки, сумма двух цифр дает двадцать одно...
– Считать я умею. Да, получается, двадцать один. Но что с того?
– Не двадцать один, а двадцать одно. Двадцать одно очко. Игра такая есть, в карты, очень популярная, «очко» называется. Может, знаете?
– Нет.
– Удивительно... Двадцать одно очко – самое счастливое число. Меньше – плохо, а больше нельзя... Вы понимаете, что я имею в виду?
– Если честно, то не очень.
– Тридцать девять и девять – счастливое число. И под этим числом мы с вами встретились...
– Да, но температура не у меня, а у Лизы...
– Но встретились-то мы с вами.
– Да, но я за нее... Хотела сказать, что заболела...
– Сказала, и хорошо, что сказала... Ничего, если мы будем на «ты»?
– Ничего.
– Вот оно что... – задумчиво потирая пальцами подбородок, сказал он.
На вид ему было лет восемнадцать. Может, на самом деле он был старше, и если так, то прыщавые щеки скидывали несколько лет. Впрочем, это были всего лишь прыщи, а не уродливые фурункулы. И не так уж их и много – лишь то, что осталось от юношеского возраста. Еще пара-тройка лет, и от них не останется и следа...
– А Лиза где?
– А-а, Лиза...
Яна невольно задумалась, рассматривая Вильяма, поэтому его вопрос застал ее врасплох.
– А она заболела... Температура у нее. Тридцать девять и девять.
– Двадцать одно.
– Что, простите?
– Двадцать одно, говорю. Тридцать девять и девять, тройка и две девятки, сумма двух цифр дает двадцать одно...
– Считать я умею. Да, получается, двадцать один. Но что с того?
– Не двадцать один, а двадцать одно. Двадцать одно очко. Игра такая есть, в карты, очень популярная, «очко» называется. Может, знаете?
– Нет.
– Удивительно... Двадцать одно очко – самое счастливое число. Меньше – плохо, а больше нельзя... Вы понимаете, что я имею в виду?
– Если честно, то не очень.
– Тридцать девять и девять – счастливое число. И под этим числом мы с вами встретились...
– Да, но температура не у меня, а у Лизы...
– Но встретились-то мы с вами.
– Да, но я за нее... Хотела сказать, что заболела...
– Сказала, и хорошо, что сказала... Ничего, если мы будем на «ты»?
– Ничего.