Метаморфозы или Золотой осел   ::   Апулей

Я знаю кое-что получше и побольше: человека резать, кожу с него сдирать и на куски крошить, а особенно люблю касаться внутренностей и сердца". - "Ты правду говоришь, - сказал я. - Хоть я и близко не подходил к тебе, но ты издали меня - не обожгла, клянусь Зевсом, нет - ты ввергла в самый огонь. Через глаза мои ты влила мне в грудь свое невидимое пламя и жжешь меня, а я ничем перед тобой не виноват. Поэтому, ради богов, исцели меня своим жестоким и сладким лечением, о котором сама говорила... Возьми меня, я уже без ножа зарезан, снимай с меня кожу, как сама хочешь".

Она громко и весело расхохоталась в ответ и стала во всем моей. Между нами было условлено, что она придет ко мне, когда уложит спать господ, и проведет со мной ночь.

7. Спустя некоторое время пришел Гиппарх, и мы, совершив омовение, легли ужинать, и много было выпито во время нашей беседы. Наконец, притворившись, что хочу спать, я встал и ушел в свою комнату. Все в ней было устроено прекрасно: слуге было постлано за дверью, а у моей постели стоял стол с чашей. Тут были и вино и вода наготове, холодная и горячая,- все это было дело Палестры. На ложе было разбросано множество роз, полных и осыпавшихся и заплетенных в венки. Найдя все готовым к пиру, я стал ждать подругу.

8. Уложив свою госпожу, она поспешно пришла ко мне, и пошло у нас веселье, вино сменялось поцелуями, и мы пили за здоровье друг друга. Когда же хмель вполне нас подготовил к предстоящей ночи.