Провал операции Z   ::   Сан-Антонио

На лужайке перед дворцом музыканты, сидящие полукругом, исполняют что-то в высшей степени камерное, чтобы не мешать отдыху. В беседках, увитых дивными розами, несколько гостей попивают прохладительные напитки, в то время как Омон Бам-Там I в соответствии с национальным обычаем бреется на солнце с помощью осколка бутылочного стекла.

Мы спускаемся по вьющейся между тропическими цветами и деревьями тропинке, уложенной розовыми мраморными плитами, прямо к океану. Какое громадное удовольствие вновь нырнуть в изумрудные волны, тепло которых так изумительно ласкает тело и душу. (Когда я перечитываю свои изысканные фразы, отмеченные блистательным синтаксисом и правильной орфографией, то понимаю, что Гонкуровские премии сплошь пускают на ветер…) — Первый, кто подстрелит рыбку, получит право на исполнение желания! — заявляет Глория, ныряя в подвернувшуюся волну.

Я плюхаюсь следом. В морских глубинах царствует прозрачная синева с легким зеленоватым переливом наподобие той, что бывает в старых соборах. Какое странное чувство вы испытываете в мире безмолвия! Но безмолвия, как вы понимаете, условного! Дно, усеянное то тут, то там красными и зелеными кораллами всевозможных оттенков, кажется, совсем близко — только протяни руку, настолько вода изумительно прозрачна.

Рыбы заняты своими неотложными делами. У них совершенно сказочная расцветка. Есть золотые, серебристые, голубоватые, красные, желтые, черные, зеленые, охряные, кобальтовые, всякие. Будто спятивший художник в бреду обдал их красками всей своей палитры.