Морские рассказы   ::   Гущ Владимир

Слава Богу, справился, поддержал авторитет лодочного врача, зауважали коллеги по кораблю. Я, конечно, довольно правдиво подчеркнул сложность данного случая и отсутствие полной уверенности в задуманном. Дружески простились, и я пошел продолжать прерванный сон.

Рано утром опять раздался стук в дверь каюты. Петранкин сквозь сон начал возмущаться, сказал, что будет меняться каютой, так как ему не дают покоя. Я открыл дверь - передо мной стоит повар в белом колпаке и держит в руках поднос, накрытый белоснежной салфеткой.

- Ваш завтрак, доктор, - сказал он. - Поднос заберут потом, не беспокойтесь. - и с этими словами поставил поднос на столик и удалился.

Петранкин пулей вылетел из кровати, сорвал салфетку с подноса, и лицо его засияло от радости: в серебряных судочках лежали горячие и холодные закуски, на блюдечках блестела икра, дольки крабов, сливочное масло, лимон, здесь же лежал нарезанный белый хлеб. В центре подноса горделиво стояли бутылка коньяка, армянского, 3 звездочки, и запотевшая бутылка "Столичной".

- Я остаюсь, мне это нравится, - прошептал Петранкин. - Неплохо, совсем неплохо, такой завтрак мне по душе. Я буду очень рад, если тебя еще раз пригласят на консультацию, - и с этими словами быстро налил в хрустальную рюмку коньяку, грамм этак сто, и прямо с десертной ложечки закусил его икрой.

Обед и ужин нам также доставили в каюту, но уже без горячительных напитков.