Мысли и сердце   ::   Амосов Николай Михайлович

Уже пять часов. Может, не заходить в палаты? Небось сказали бы, если что... Нет, зайду. Так-то спокойнее.

Иду по коридору. Что-то тихо. Ага, ребятишек уложили — тихий час. И врачи разошлись — понедельник, нет операций, нет срочных дел.

И на посту тишина. Паня сидит, отмечает показатели в листках. Нина тоже ушла... Семья, диссертация...

— Как тут?

— Все хорошо. Юля спит. Мы ее в кислородную палатку положили...

Смотрю записи — пульс, давление, количество мочи. Улучшилось. Не буду открывать палатку, пусть спит.

— Скажешь дежурному, чтобы позвонил в десять часов.

Иду домой по саду. Деревья разноцветные, такие высокие. Красивые. В клинике сегодня хорошо, так и деревья красивые. А если плохо? Не действует и природа.

Краски осени. Красное — кармин, киноварь. Желтая. Какие желтые? Когда-то рисовал, покупал краски. Забыл. Да, охра. Конец октября. И у меня осень. Через год — шестьдесят. Пожалуй, это уже октябрь. Листья желтые и даже зеленые есть, как на этих тополях, но уже неживые. Сухие. И редкие — видно небо через них. А когда дождь, то и совсем плохо.

Но сейчас солнце. И еще пара месяцев есть впереди. И хватит. День сегодня хороший. Он еще здесь, во мне, кипит. Каждый образ еще живет где-то в корковых клетках и нет-нет прорвется в сознание, всплывет картина.

Клапаны. Здорово все-таки получилось. Лена и Козанюк совсем хороши. И Юля выскочит. Саша почти здоров. Вот сердце великовато. Маленькое беспокойство где-то в душе дрожит.