Не только депрессия: охота за настроением   ::   Леви Владимир Львович

Стоять – ударишь в грязь,

сидеть – мозоль натрешь…

Гарцуй, танцуй смеясь – помягче упадешь!

Спросите: как понимать? Отвечу: почти буквально. На бабочек поглядите: любовь есть танец, полетный танец! И счастье в нем, и несчастье скрытое, ибо придет и конец, но главное – радость движения вместе, миг вечности – полетное упоение!

И брачный союз танцем душ и тел должен быть, чтобы не умереть заживо. В танце что основное? Доверие: подвижное равновесие взаимопритяжения и взаимосвободы. На почве этой благодатной цветут фантазия, юмор, игра – всяческие затеи – спасители отношений, иммунные средства от скуки, злобы, измен. Если ж недостает затей, то и при самых благих намерениях происходит взаимное намагничиванье негативов, и отношения протухают.

В голоске у каждой дочки

нотки тещи, как цветочки,

а как ягодки дойдут,

тут и будет Страшный суд,…

Коли так повернется, лучше – развод. И тогда…

Чем меньше женщину мы больше,

тем проживем на свете дольше,

и чем длиннее жизнь без женщин,

тем больше женщину мы меньше.

– Это что, алаверды Александру Сергеевичу? – спросил я.

– Оно самое. Притом, обратите внимание, сугубо стихиатрическое.

– Мне не нравится, – твердо сказала Оля.

– Мужской шовинизм, да? – улыбнулся ИАХ.

– Вот именно, притом в пассивной его форме.

– Дык это ж для мужичков пропись. А для вас вот:

Если бы Пушкин был женщиной, или фэйсом об тэйбл



Чем меньше мы мужчину любим,

тем легче нравимся ему.

И тем верней в шашлык изрубим

и в адскую загоним тьму.