JК
Небо истребителя :: Ворожейкин Арсений Васильевич
Страница: 100 из 424Но вскорек нам пришла помощь. Самураи начали поспешно выходить из боя. Один оказался у меня в прицеле. И близко. Очередь! Сбитый мною вражеский самолет загорелся. Очень красиво горел. Короткие секунды восторга, радости — и противник использовал это, окатил меня сзади очередью. Только тут я опомнился. Хорошо, что японские пулеметы только просигнализировали об опасности. Пули загрохотали по бронеспинке. Рывком я вывернул истребитель из-под огня, отделавшись только двадцатью двумя пулевыми пробоинами в фюзеляже и хвостовом оперении…
4.
Две недели спустя после гибели Кудрявцева в часть приехала его мать. На похоронах она не присутствовала из-за болезни: ее подкосило сообщение о смерти сына. Теперь, сидя на стуле в кабинете командира полка, она крепилась, хотя бледность лица и хрипота в голосе выдавали ее состояние. Во время войны матери отправляли на фронт сыновей. Многие из них не вернулись. Тогда это было понятно и объяснимо. И у матери Кудрявцева муж погиб на войне. Но вот как объяснить, что ее единственного сына, наследника семьи Кудрявцевых, не стало в мирное время? И я решил, ничего не скрывая, рассказать все о ее сыне. От характеристики на отчисление из авиации до совершенного им подвига.
В народе говорят, что большое горе не кричит, большое горе — молчит. И мать Кудрявцева, не шелохнувшись, выслушала меня. Потом тяжело вздохнула:
— А он мне писал, что его дела по службе идут нормально.
4.
Две недели спустя после гибели Кудрявцева в часть приехала его мать. На похоронах она не присутствовала из-за болезни: ее подкосило сообщение о смерти сына. Теперь, сидя на стуле в кабинете командира полка, она крепилась, хотя бледность лица и хрипота в голосе выдавали ее состояние. Во время войны матери отправляли на фронт сыновей. Многие из них не вернулись. Тогда это было понятно и объяснимо. И у матери Кудрявцева муж погиб на войне. Но вот как объяснить, что ее единственного сына, наследника семьи Кудрявцевых, не стало в мирное время? И я решил, ничего не скрывая, рассказать все о ее сыне. От характеристики на отчисление из авиации до совершенного им подвига.
В народе говорят, что большое горе не кричит, большое горе — молчит. И мать Кудрявцева, не шелохнувшись, выслушала меня. Потом тяжело вздохнула:
— А он мне писал, что его дела по службе идут нормально.