JК
Небо истребителя :: Ворожейкин Арсений Васильевич
Страница: 105 из 424А пока пускай хорошенько потренируются.
— Хорошо, — сказал я и попросил: — Разрешите с этой группой выехать мне?
Полковник многозначительно улыбнулся:
— Пока не разрешаю. А почему — скоро узнаешь.
Судьбы людские
1.
В конце 1946 года Сергей Елизаров, Николай Захарченко и я, а также авиационный техник Федор Иващенко были откомандированы для переучивания на новый тип самолета. Начальник Центра переучивания подполковник Прокопий Семенович Акуленко, небольшого роста, коренастый, с круглым, полным лицом, участвовал в боях за свободу и независимость республиканской Испании, воевал в Великой Отечественной. Его я знал хорошо. Требовательный офицер, он умел отругать за ошибки и похвалить за успех. Он принял меня приветливо, рассказал, как будет организовано освоение реактивных истребителей, потом сообщил:
— Летчики и техники разместятся в казарме. Для трех командиров полков выделена отдельная комната.
Выйдя из штаба, я так и остолбенел от радости: передо мной стоял Костя Домов. Вместе с ним в 1934 году мы уезжали из Горького учиться в Харьков, после окончания училища я был у него на свадьбе. Женился он на девушке, с которой воспитывался в горьковском детдоме. Родители обоих погибли на гражданской войне. Позже мы вместе с Костей сражались на Халхин-Голе и в советско-финляндской войне, потом вели переписку, которую прервала война.
Летчики не любят показной нежности и сентиментальности. Мы молча обнялись.
— Хорошо, — сказал я и попросил: — Разрешите с этой группой выехать мне?
Полковник многозначительно улыбнулся:
— Пока не разрешаю. А почему — скоро узнаешь.
Судьбы людские
1.
В конце 1946 года Сергей Елизаров, Николай Захарченко и я, а также авиационный техник Федор Иващенко были откомандированы для переучивания на новый тип самолета. Начальник Центра переучивания подполковник Прокопий Семенович Акуленко, небольшого роста, коренастый, с круглым, полным лицом, участвовал в боях за свободу и независимость республиканской Испании, воевал в Великой Отечественной. Его я знал хорошо. Требовательный офицер, он умел отругать за ошибки и похвалить за успех. Он принял меня приветливо, рассказал, как будет организовано освоение реактивных истребителей, потом сообщил:
— Летчики и техники разместятся в казарме. Для трех командиров полков выделена отдельная комната.
Выйдя из штаба, я так и остолбенел от радости: передо мной стоял Костя Домов. Вместе с ним в 1934 году мы уезжали из Горького учиться в Харьков, после окончания училища я был у него на свадьбе. Женился он на девушке, с которой воспитывался в горьковском детдоме. Родители обоих погибли на гражданской войне. Позже мы вместе с Костей сражались на Халхин-Голе и в советско-финляндской войне, потом вели переписку, которую прервала война.
Летчики не любят показной нежности и сентиментальности. Мы молча обнялись.