Небо истребителя   ::   Ворожейкин Арсений Васильевич

Климов снял шлемофон, и я заметил на лбу у негокапельки пота. Контрольный полет ему достался нелегко.

В эту ночь я проверил летное мастерство двух командиров полков. Они были летчиками первого класса, обоим я поставил отличные оценки. Но разница в технике пилотирования была немалая. И это понятно. Климову довелось много воевать. Воздушные бои научили его быть осмотрительным на земле и в воздухе. Они заставили его при учебном высшем пилотаже тренировать свой организм. Кадомцев в воздушных боях не участвовал, поэтому недооценивал осмотрительность и воздушную обстановку. Переучившись с инженера на летчика, он стал летать хорошо, но не всегда может владеть собой: часто эмоции, переходящие в упрямство, берут верх над здравым смыслом. Байрон верно писал, что лучший пролог будущего — прошлое.

5.



С утра я занимался в спортзале: покрутился на турнике, попрыгал на батуте и повертелся на рейнском колесе. После тренировки и холодного душа пошел в столовую. Но на пути меня остановил капитан Григорий Дивинец. Вид у него был понурый, говорил он нервно, с негодованием:

— Проверяющие провели ревизию. Вывод грозный: пахнет трибуналом…

Наш разговор прервал дежурный по штабу дивизии, доложивший, что к нам выехал командующий флотом адмирал Харламов.

Выйдя из машины, командующий приветливо пожал мне руку, улыбнулся и спросил:

— Что загрустил, незаконный строитель?

— Загрустишь, если дело табаком пахнет.

— Да, дело серьезное. Пойдем посмотрим, что вы натворили.