JК
Проходная пешка :: Каннинг Виктор
Страница: 150 из 281Рейкс налил себе полстопки чистого виски и расположился напротив. Кивнул Бернерсу и выпил. Они молчали, находясь во власти крепкого союза их интересов, прочной нити той общности, о которой никогда не говорили. Они просто сидели рядом, довольствуясь сознанием того, что они вместе, пока наконец Бернерс не сказал:
– Интересно, сколько он заплатил за стол в Меоне? По фотографиям я принял его за Чиппендейл. Однако это подделка. Хорошая, но подделка.
А в постели на Парк-стрит Белла всматривалась в темноту широко раскрытыми глазами и понимала, что снотворное ей не поможет.
Глава девятая
Воскресенье, восемь утра. Бернерс развалился в удобном кресле, положив ноги на табурет. Спать не хочется, хотя всю ночь он не смыкал глаз. Он доволен собой, он дожидается лишь утреннего поезда в Брайтон. За окном шумит воскресный Лондон, гудит корабль, пробираясь к тесной пристани, стучат каблуки по мостовой - люди возвращаются с заутрени. Кто-то насвистывает песенку, женщина кличет собаку, стучит тележка молочника, в проволочной корзинке тренькают бутылки, звенит звонок велосипеда… Всю неделю эти звуки таились по углам, и вот настало их время.
Еще Бернерс слышит, как в ванной возится Рейкс. Наконец тот вошел в комнату - чисто выбритый, подтянутый, сильный, воплощенная уверенность в себе, но без восторженной гордости или тщеславия. Четырехчасовой сон освежил его, голубые глаза лучатся здоровьем, светлые волосы потемнели от душа.
– Интересно, сколько он заплатил за стол в Меоне? По фотографиям я принял его за Чиппендейл. Однако это подделка. Хорошая, но подделка.
А в постели на Парк-стрит Белла всматривалась в темноту широко раскрытыми глазами и понимала, что снотворное ей не поможет.
Глава девятая
Воскресенье, восемь утра. Бернерс развалился в удобном кресле, положив ноги на табурет. Спать не хочется, хотя всю ночь он не смыкал глаз. Он доволен собой, он дожидается лишь утреннего поезда в Брайтон. За окном шумит воскресный Лондон, гудит корабль, пробираясь к тесной пристани, стучат каблуки по мостовой - люди возвращаются с заутрени. Кто-то насвистывает песенку, женщина кличет собаку, стучит тележка молочника, в проволочной корзинке тренькают бутылки, звенит звонок велосипеда… Всю неделю эти звуки таились по углам, и вот настало их время.
Еще Бернерс слышит, как в ванной возится Рейкс. Наконец тот вошел в комнату - чисто выбритый, подтянутый, сильный, воплощенная уверенность в себе, но без восторженной гордости или тщеславия. Четырехчасовой сон освежил его, голубые глаза лучатся здоровьем, светлые волосы потемнели от душа.