Необыкновенное лето (Трилогия - 2)   ::   Федин Константин

Вот чем надо бы позабавить товарища - пришло на ум Пастухову, и он рассмеялся, и уже когда хохотал, все любуясь развеселыми солдатами, приметил коротенького круглого татарина, проходившего мимо, закутанного в стеганые толстые одежки, страшно похожего на профессора Шляпкина, и тотчас поправил себя, вспомнив, что надпись на бюстике была другой: "Царю-освободителю - от освобожденного". Но, все еще смеясь, решил, что "благодарный Шляпкин" веселее.

В этот миг его окликнули. Из тамбура вагона-микст легонько кивал ярколицый, рыжеусый командир, без пояса, с маузером на узеньком ремне через плечо.

- Это вы везете семью в Балашов?

- Да. Я прошу погрузить нас с эшелоном. Будьте добры.

- Зачем же мне брать на совесть этакое дело? Там - война.

- Теперь везде война, - сказал Пастухов.

- Ну, какая тут война? Тут просто беспорядок, - снисходительно ответил командир. - Нет уж, извините. Как-нибудь без меня.

- Значит - нельзя?

- Нельзя.

- Тогда - до свиданья, - сказал Пастухов, по виду обиженно, однако со странным облегчением.

Почти весело он возвращался на вокзал. Нелепая фраза не выходила из головы: "благодарный Шляпкин..."

С лукавой улыбкой он остановился перед скамьей. Все трое глядели на него тревожно и молча.

- Папа, - сказал мальчик, робко подвигаясь к нему, - тебя не застрелят?

Ольга Адамовна быстро уткнула лицо в ладони, и кудряшки ее затряслись.

- Зачем? - отозвался Александр Владимирович серьезно и немного растерянно. - Стреляют зайцев. Медведей.