JК
Необыкновенное лето (Трилогия - 2) :: Федин Константин
Страница: 846 из 906"
Он незаметноотвел руку за спину, постучал в окно и сделал вид, что прислушивается к чему-то таинственному.
- Это вы? - тихо спросила Аночка.
- Это я, - испуганным шепотом ответил он. - А ты разве ждешь еще какого-нибудь путника?
Кирилл засмеялся. Быстро нагнувшись к самовару, он сдунул золу с крышки, поднял его и перенес на стол:
- Хозяйничай, Аночка!
- Продрог, да? - спросила она, оживляясь, и опять поглядела на Цветухина с таким выражением, что, мол, судите сами, как все у нас с ним запросто!
Кирилл предложил Цветухину присаживаться к столу, но Егор Павлович отказался: ему пора идти, он ведь заглянул к Аночке на минутку - узнать, не заболела ли она.
- Заболела?
- Она должна была явиться на читку и не пришла. Прежде с ней этого не случалось.
- Что же ты молчала? - сказал Кирилл. - Назначили бы нашу встречу на другое время.
Все трое переглянулись, и - для всех троих неожиданно - Аночка выскочила в другую комнату и захохотала, как пойманная на проказе озорница.
На лице Егора Павловича опять появилась очевидная обида, - он в такие минуты слишком выпячивал нижнюю губу и брезгливо припечатывал ее к верхней.
Подавляя улыбку, Кирилл сказал:
- Вы не очень давайте Аночке своевольничать. У нее к этому наклонность есть.
- Да, в ней еще что-то детское, - осуждающе проговорил Цветухин. Конечно, непосредственность - драгоценное качество. Но одной непосредственностью искусство не создается.
Он незаметноотвел руку за спину, постучал в окно и сделал вид, что прислушивается к чему-то таинственному.
- Это вы? - тихо спросила Аночка.
- Это я, - испуганным шепотом ответил он. - А ты разве ждешь еще какого-нибудь путника?
Кирилл засмеялся. Быстро нагнувшись к самовару, он сдунул золу с крышки, поднял его и перенес на стол:
- Хозяйничай, Аночка!
- Продрог, да? - спросила она, оживляясь, и опять поглядела на Цветухина с таким выражением, что, мол, судите сами, как все у нас с ним запросто!
Кирилл предложил Цветухину присаживаться к столу, но Егор Павлович отказался: ему пора идти, он ведь заглянул к Аночке на минутку - узнать, не заболела ли она.
- Заболела?
- Она должна была явиться на читку и не пришла. Прежде с ней этого не случалось.
- Что же ты молчала? - сказал Кирилл. - Назначили бы нашу встречу на другое время.
Все трое переглянулись, и - для всех троих неожиданно - Аночка выскочила в другую комнату и захохотала, как пойманная на проказе озорница.
На лице Егора Павловича опять появилась очевидная обида, - он в такие минуты слишком выпячивал нижнюю губу и брезгливо припечатывал ее к верхней.
Подавляя улыбку, Кирилл сказал:
- Вы не очень давайте Аночке своевольничать. У нее к этому наклонность есть.
- Да, в ней еще что-то детское, - осуждающе проговорил Цветухин. Конечно, непосредственность - драгоценное качество. Но одной непосредственностью искусство не создается.