Птица феникс   ::   Константинов Андрей

Оно и не могло быть по-другому, потому что шестнадцать лет своей жизни капитан Петрухин ежедневно общался с такими же сержантами и старшинами. И немолодой пьющий гаишник тоже это почувствовал. Он не перебивал Петрухина, слушал…

— Тебе это надо? — говорил Дмитрий. — Ты же видишь: я не пацан, я трезвый, за рулем больше десяти лет… Улица пустая совершенно. Ну был грех — газанул. Вас не заметил. Вон как вы ловко замаскировались… Давай так — стольник с меня и разошлись краями. Я нормальный мужик, и ты нормальный мужик… Ну что мы будем

кобениться?

***



В салоне «фердинанда» в это время Зеленцов объяснял Саше и Вите «тактику» Петрухина.

— Эх, молодежь, — говорил Костя. — Митьке… то есть, конечно, Дмитрию Борисычу… нужно законтачить с этими гибэдэдэшниками. А как это сделать? Можно, конечно, просто подойти: здрасьте, я ваша тетя. Но это непрофессионально… А Митька… то есть, конечно, Дмитрий Борисыч — опер. Он контакт грамотно завязывает. Во-первых — естественно: дорога, водитель.

ГИБДД. Нарушение… Повод самый что ни на есть натуральный. Во-вторых, он сумеет расположить гаишников к себе, потому как стимульнет их материально. Взятку еще никто не отменял. А когда один дал — другой взял, то оба повязаны, оба испачканы. Вроде бы пустяк, мелочь. Ну сто рублей даст им Митька…

— То есть, конечно, Дмитрий Борисыч, — вставил Виктор.

Зеленцов хохотнул и сказал:

— Точно — Митька. Ну даст он им сто-двести рублей. Ерунда, мелочь, но уже ясно, что какой-то общий язык есть.