О небе   ::   Аристотель

Разница только в том, что одни – я имею в виду тяжелое и легкое – представляются имеющими источник изменения внутри самих себя, а другие (как, например, способное выздоравливать или способное расти) – не внутри, а вовне, а впрочем, иногда и они изменяются под действием внутренних причин, и от незначительного внешнего воздействия одно выздоравливает, а другое вырастает; а так как способное выздоравливать и подверженное болезни – одно и то же, то, если привести его в движение в качестве способного выздоравливать, оно движется к здоровью, а если в качестве склонного к заболеванию – то к болезни. Однако тяжелое и легкое в большей степени, чем они, представляются содержащими в самих себе источник [своего движения], потому что их материя максимально близка к [осуществленному] бытию. Об этом свидетельствует то, что перемещение в пространстве присуще уже закончившим свое развитие существам, т. е. генетически это движение самое последнее из всех видов движения и потому бытийно первое.

Так вот, когда из воды возникает воздух, т. е. Из тяжелого – легкое, оно направляется кверху. Ёдва только оказавшись там, оно уже больше не становится, но есть легкое. Ясно, стало быть, что, существуя потенциально, оно идет к энтелехии и достигает того места, количества и качества, которые присущи его энтелехии. По той же самой причине и уже наличные в действительности и существующие земля и огонь, когда им ничто не препятствует, движутся в свои собственные места. Так и пища, когда нет помех, и пациент, когда устранен сдерживающий фактор, тотчас же осуществляют движение [роста и качественного изменения соответственно].