JК
О следственном деле по поводу убиения царевича Димитрия. :: Костомаров Николай Иванович
Страница: 29 из 33Чужеземцы овладевают столицей, чужеземцы рвут по частям землю Русскую. Только на краю гибели народ опомнился; он стряхивает с себя бремя лжи к самообольщения, собирает последние силы. Ошибки и неуменье врагов, овладевших Русью, помогли Руси освободиться. Восстановляется государственный строй. Восходит на престол новая династия.
Прошлое прошло. Что же теперь скажут народу о Димитрии?
И ему сказали только то, что уже сказал Шуйский: что Димитрий был зарезан по повелению Бориса в Угличе и за невинное страдание удостоился чести быть причисленным к лику страстотерпцев. И такой взгляд остался на Руси в течение веков, он разделялся, в сущности, и наукой. Кто утвердил его? Василий Шуйский, по своем вступлении на престол открывавший мощи св. Димитрия. Понятно, что человек, говоривший розно об одном и том же, смотря по обстоятельствам, не может назваться образцом честности и добродетели. Но мы бы, с другой стороны, погрешили против беспристрастия, если бы в Василии Шуйском видели чудовище пороков, способное на все, что устрашало нравственное чувство его современников. Нет. При всех пороках своих он был лучше многих тогдашних деятелей. Здесь не место распространяться вообще о характере этой личности: это завлекло бы нас чересчур далеко.
Прошлое прошло. Что же теперь скажут народу о Димитрии?
И ему сказали только то, что уже сказал Шуйский: что Димитрий был зарезан по повелению Бориса в Угличе и за невинное страдание удостоился чести быть причисленным к лику страстотерпцев. И такой взгляд остался на Руси в течение веков, он разделялся, в сущности, и наукой. Кто утвердил его? Василий Шуйский, по своем вступлении на престол открывавший мощи св. Димитрия. Понятно, что человек, говоривший розно об одном и том же, смотря по обстоятельствам, не может назваться образцом честности и добродетели. Но мы бы, с другой стороны, погрешили против беспристрастия, если бы в Василии Шуйском видели чудовище пороков, способное на все, что устрашало нравственное чувство его современников. Нет. При всех пороках своих он был лучше многих тогдашних деятелей. Здесь не место распространяться вообще о характере этой личности: это завлекло бы нас чересчур далеко.