О жизни и смерти   ::   Гуревич П С

За ее пределами неисчерпаемый огромный мир без молвия... В эпоху эллинской и средневековой цивилизации земной шар казался слишком великим по сравнению с окружающими его небесными сферами. Земля отождествлялась с центром Вселенной, и небеса были близки к человеку и к его жизни. Лишь отдельные мыслители древности догадывались о подлинных размерах космоса. У пифагорейцев сложились представления о незначительности жизни в безмолвном космосе. "Мы должны иметь мужество не строить себе иллюзий о возможности жизни после смерти в некоем потустороннем мире,- пишет советский философ Д. И. Дубровский.- Жизнь каждого из нас - "дар случайный" - единственна, уникальна, неповторима, невозобновима. И это придает ей особую ценность, которая в существенной степени отличается от ценности ее при условии признания возможности потусторонней жизни, какого-либо способа продления ее после смерти. При прочих равных условиях невозобновимое более ценно, чем возобновимое. Существенно различной становится в каждом случае и проблема смысла жизни (и смысла смерти)"**.

Жизнь каждого человека, безусловно, суверенна и уникальна. Осознание ее конечности и в самом деле придает человеческому бытию особый трагизм и ценность. Но вряд ли можно согласиться с философом, что именно случайность человеческого существования, невозобновимость жизни делает ее особенно значимой, обязывает искать личностный смысл краткосрочной человеческой реальности.