Пурпурная линия   ::   Флейшгауэр Вольфрам

Но если это так, то, значит, он совершил далеко не все для упрочения власти? Не в этом ли заключается его наипервейший долг?

Словно отвечая наэтот невысказанный вопрос, в покои вошла Габриэль с детьми — Катрин-Генриеттой и Сезаром, которые шли рядом с ней. Маленького Александра Габриэль несла на руках. Король поспешил навстречу возлюбленной, с преувеличенной нежностью поцеловал детей и взял из рук Габриэль маленький теплый сверток.

Генрих сразу заметил, что женщина дрожит от какого-то лихорадочного возбуждения.

— Вернулся Ланглуа, — сказала Габриэль. — Маргарита согласна на развод. От нее получена доверенность.

Все это уже давно было известно королю.

Бросив влюбленный взгляд на ее раскрасневшееся от плохо скрытой радости лицо, Генрих взял герцогиню за руку и подвел к большому окну, из которого были видны город и окрестные поля.

— Там, стоя на арке ворот Сен-Дени, я видел, как подо мной проходят испанцы, покидающие Париж. Вы помните этот миг? Тогда, как и сегодня, шел дождь, но мне кажется, что это был самый лучший день моей жизни. Подумать только, с тех пор прошло уже пять лет.

— И мертв тот, кто прислал сюда испанцев.

Генрих удовлетворенно кивнул. Филипп, главный его противник и враг, умер прошлой осенью. Тогда никто не поверил в эту новость — за прошедшие годы из Мадрида не раз приходили ложные вести о смерти Филиппа.

— Пусть мертвые говорят о мертвых.

Она положила голову на плечо Генриха и принялась гладить по волосам дочку, прижавшуюся к ее ногам. Король тихо продолжал:

— Прошло уже три недели, как Силлери уехал в Рим.