Одиночное плавание   ::   Черкашин Николай

Груда моих трофеев росла с каждой минутой - коробка шахмат, тропические тапочки, старый тельник, чехол от фуражки, томик Солоухина, пропитанный машинным маслом до желтой прозрачности. Несколько таких же, прошедших автономное плавание книжек стояло на полке за гидравлической машинкой клапана вентиляции. Все они были обернуты в чистую бумагу, видимо, для того, чтобы не пачкать при чтении руки.

В коридорчике раздались тяжелые шаги, скрипнула дверца, и в каюту заглянул тучный капитан 3 ранга. Одутловатое красное лицо его излучало дружелюбие и живейший интерес.

- Здоров! Меня знаешь? Я тут до тебя жил, Ага! Он самый, Сергачев Иван Егорыч, бывший зам… Про тебя слышал… зашёл поглядеть, горьким опытом поделиться. Я вот погорел. «Дээмбэ» играю. Поеду в Петергоф директором парка культуры и отдыха. А что, плохо? Два зама: один по культуре, другой по отдыху. Должность мичуринская: лежи и слушай, как трава растет. А главное, свежий воздух не лимитирован - без фильтров, без регенерации… Н-да. Ты тоже сгоришь. Тут все горят. Но гореть надо красиво. Чтоб потом уходить… с повышением. Я, брат, сгорел некрасиво… Не жалею, не зову, не плачу…

С командиром ухо востро держи, а то подомнет.

Ты женат? Холостой. Это хорошо. Но баб бойся. От них вся погибель. Если кого заведешь - полная скрытность, как на боевой службе. В эфир, конечно, все равно выйдешь. И мой тебе совет: не люби там, где живешь… От амуров до аморалки - один шаг. Только до персонального дела не доводи. Ну ладно, будет с тебя…

Он перевел дух, расстегнул шинель и вытащил из внутреннего кармана плоскую стальную фляжку.

- Плескни-ка мне «шильца» на прощание.