Одно мгновенье   ::   Станюкович Константин Михайлович

Он еще раз обвел этим тоскливым жадным взглядом и чудное бирюзовое небо, и далеко раскинувшийся океан, сверкавший под лучами ослепительного солнца, и палубу корвета со спавшими на ней матросами, и все это казалось ему чем-то особенным, новым, имеющим невыразимую прелесть. И жажда жизни охватила все его молодое существо, и слезы брызнули из глаз.

- Пора! - прошептал он.

И с усилием, словно бы еще борясь с самим собой, наконец произнес:

- Сигнальщик!

Подремывавший матросик явился к нему.

- Поди... разбуди мичмана Варламова... Скажи, что я болен... прошу сменить меня.

Он говорил прерывисто, словно бы не находил слов.

И когда сигнальщик пошел исполнять приказание, ему хотелось вернуть его и в то же время он обрадовался, что сигнальщик уже исчез.

Через пять минут явился заспанный, недовольный Варламов.

- Извините, Андрей Андреич... Я болен... Примите от меня вахту... Я должен уйти...

Варламов взглянул на Стоянова и был поражен каким-то страшным спокойствием его осунувшегося мертвенного лица.

- Идите, идите, Борис Сергеич... Что с вами?

- Скоро узнаете... Прощайте, Андрей Андреич.

Он крепко стиснул руку мичмана, как-то жалобно заглянул ему в глаза и произнес:

- Еще раз простите, что обеспокоил.

- Помилуйте... какие извинения!.. Идите скорей... Вы совсем больны, Борис Сергеич.

- Иду... иду... Ведь одно мгновенье...

И с этими словами он занес за перила мостика ноги и бросился в океан.

Мичман ахнул. Ахнули и матросы, видевшие падение. Кто-то успел бросить спасательный круг.