Океан и кораблик   ::   Мухина-Петринская Валентина Михайловна

Капитан сказал: "Петрова и сама справится", что означало: "Сейчас не шторм, а крупная зыбь". Однако приказал Бычкову и Яланову протянуть на палубах дополнительные штормовые леера (тросы).

Кто-то еще вышел им помочь. Они закрепили морскими узлами пеньковые тросы и сразу исчезли, мокрые с ног до головы.

Пристегнув страховочный пояс к лееру - то же сделал, к моему удивлению, и Харитон,- я было подняла анемометр, и кабы не Харитон, прибор вырвался б из моих рук. Ветер внезапно и резко усилился. Харитон деловито проверил, правильно ли пристегнут у меня пояс и в порядке ли страховочная цепь.

Установив термометры, мы по леерам же добрались до датчиков скорости и направления ветра.

Остальные ученые сидели в лабораториях - какие уж тут станции! От их датчиков и приемников тянулись по мокрой палубе провода дистанционного управления в лаборатории, где у каждого были свои столы с приборами.

Я споткнулась о провод, ветер бил и валил с ног, но крепкая рука боцмана удержала меня. Затем я неудачно повернулась лицом к ветру и захлебнулась: ветер был плотнее воды. Такое ощущение, будто я тонула. Какое-то время, видимо невероятно растянувшиеся секунды, я претерпела все муки утопающего. Уцепилась за Харитона, как цепляются все тонущие - в невероятном страхе.

Он что-то крикнул, успокаивая, обнял меня и вдруг, крепко прижав к себе, поцеловал прямо на глазах у капитана и начальника экспедиции, которые с беспокойством наблюдали за нами из штурманской рубки.