JК
Океан и кораблик :: Мухина-Петринская Валентина Михайловна
Страница: 28 из 240Умирая, она решила, что мальчику лучше будет с отцоми матерью там - на том свете, чем на этом сиротою. И попросила сжечь сынишку вместе с ней. У коряков был такой обычай.
- Сжечь... с ней? Какой ужас!
- Папе было тогда лишь четыре года, но он все отлично помнит. Только не любит рассказывать об этом.
Я была потрясена.
- Его бы, конечно, сожгли, не вмешайся молодой врач Михаил Михайлович Петров. Да, твой дедушка (и мой дедушка!). Так вот, он схватил мальчика и заявил, что не даст его сжечь. Он залез с Тутавой на скалу, где только с одной стороны можно подойти. У него была с собой винтовка, но ни еды, ни питья... Надо сказать, что доктора Петрова коряки очень любили. Он многих спас от смерти, от тяжких болезней. Помогал всем, чем мог, не только как врач. Его называли: высокий мельгитанин. Он знал, что коряки не сделают ему ничего плохого, как и они знали, что он не будет в них стрелять. Но они могли хитростью или силой отнять ребенка, чтоб исполнить волю умершей.
Коряки стояли под скалой и убеждали высокого мельгитанина отдать мальчика.
- Разве можно сжигать живых людей! - корил их со скалы доктор.
Они охотно соглашались.
- Однако, людей нельзя жечь живыми, твоя правда, мельгитанин. Но если мать хочет взять сына с собой, как ей можно помешать, сам подумай?
Высокий мельгитанин согласился подумать и просил, пока он "думает", не трогать мальчика, пусть он побудет с ним. Ему дали подумать до завтра и даже принесли еды и чая. Ночью доктор Петров бежал вместе с маленьким Тутавой.
- Сжечь... с ней? Какой ужас!
- Папе было тогда лишь четыре года, но он все отлично помнит. Только не любит рассказывать об этом.
Я была потрясена.
- Его бы, конечно, сожгли, не вмешайся молодой врач Михаил Михайлович Петров. Да, твой дедушка (и мой дедушка!). Так вот, он схватил мальчика и заявил, что не даст его сжечь. Он залез с Тутавой на скалу, где только с одной стороны можно подойти. У него была с собой винтовка, но ни еды, ни питья... Надо сказать, что доктора Петрова коряки очень любили. Он многих спас от смерти, от тяжких болезней. Помогал всем, чем мог, не только как врач. Его называли: высокий мельгитанин. Он знал, что коряки не сделают ему ничего плохого, как и они знали, что он не будет в них стрелять. Но они могли хитростью или силой отнять ребенка, чтоб исполнить волю умершей.
Коряки стояли под скалой и убеждали высокого мельгитанина отдать мальчика.
- Разве можно сжигать живых людей! - корил их со скалы доктор.
Они охотно соглашались.
- Однако, людей нельзя жечь живыми, твоя правда, мельгитанин. Но если мать хочет взять сына с собой, как ей можно помешать, сам подумай?
Высокий мельгитанин согласился подумать и просил, пока он "думает", не трогать мальчика, пусть он побудет с ним. Ему дали подумать до завтра и даже принесли еды и чая. Ночью доктор Петров бежал вместе с маленьким Тутавой.