Страница:
123 из 276
Лучших же умельцев» вроде нашего ювелира, учебный полк ни за что не отдает в боевые войска, оставляет у себя под любым предлогом, чаще всего под видом инструкторов.
А сержант-инструктор Зумаров тем временем был подмечен командиром дивизии, а затем и командующим армии и передвинулся вначале на дивизионный уровень, а затем и на армейский. Возможно, пошел бы и выше, да патрули задержали, да еще и в другом округе.
После первого разговора с военным дознавателем я уж было решил, что второго разговора не будет, ибо о сержанте я совершенно ничего не знал: ни на каком уровне он сейчас находится, ни кто его настоящий командир, ни то, сколько раз в неделю его отпускают в увольнение. Но разговор второй все же состоялся.
— Где его присяга?
— Не могу знать!
Я и вправду знать этого не мог.
Дело в том, что каждый советский солдат после месяца первоначальной подготовки приводится к присяге. Это может быть сделано только после того, как солдат первый раз стрелял из своего оружия. Присяга для каждого солдата печатается на отдельном листе, и под ее текстом он расписывается; это делается для того, чтобы этот отдельный лист всегда можно было вложить в его уголовное дело.
Когда весь учебный взвод впервые поехал на стрельбище перед принятием присяги, Зумаров выпиливал свой первый танк.
— Ничего, — сказал командир полка, — поедешь со следующим взводом.
Затем полковой командир, видимо, забыл вовремя распорядиться, у него вон сколько проблем! А я как непосредственный начальник тоже не мог проконтролировать. Мне было сказано — не соваться не в свое дело. Я и не совался.
|< Пред. 121 122 123 124 125 След. >|