Пылающая башня   ::   Воронин Андрей

Вот, например, ты как-то странно перекрестился перед подъемом. Не по-русски.

– Вообще-то, я белорус, из Гродно. Там у нас католиков много, я как раз из них. Не скажу, что сильно верующий. Но высота, хочешь ты этого или нет, отдаляет от людей, приближает к Богу. Понять его мне не дано, просто чувствую, что есть там хозяин, – Зыгмантович показал большим пальцем в сторону небосвода. – И надо к нему относиться с уважением.

– А как у вас с православными? Ругаетесь?

– Что нам делить? Кладбища поделены: тут православные, там католики, здесь заядлые коммунисты под звездами. Лично мне вниз, под землю, даже после смерти неохота. Знаешь, какие я похороны предпочел бы? Как у древних персов-зороастрийцев. Стояли у них специальные башни – мертвецов вытаскивали наверх, хищным птицам на съедение. Разве плохо? Главное – не гниешь в темноте и сырости. Башню ради меня никто, конечно, городить не станет, и здесь, на Останкинской, труп оставить не разрешат. Но если б в гору кто затащил, я бы спасибо сказал.

Скоро они нашли много общего в своих биографиях. Оба в свое время получили тяжелые травмы при падении. Оба не рассчитывали после этого вернуться к работе на высоте. Обоих заставила сделать это любовь к женщине и чувство долга перед ней.

– Ладно, не будем сегодня рвать пупок, – решил Зыгмантович. – Второй подъем отложим на завтра. Тем более мне здесь в любом случае еще два дня проводить с тобой инструктаж.