Охота на Сталина, охота на Гитлера. Тайная борьба спецслужб   ::   Соколов Борис Вадимович

Гордова тоже возмущала беспросветная советская нищета: «Нашему крестьянину сегодня что надо? Раз в год в бане с мылом помыться да зажечь керосиновую лампу. При царе не было столько разных министерств по топливу, а деревня имела керосин. От кого? От одного Нобеля… За год мы не смогли после войны сделать то, что та же Чехословакия – за три месяца. Депутатам на рты замки из благ понавесили, вот мы и молчим на сессиях. Попробуй покритикуй правительство…»

Рыбальченко вторил друзьям: «А-а, что там говорить, у нас в стране управляющих больше, чем работающих. Совсем по пословице: один с сошкой, а семеро с ложкой».

Адъютанту же маршала Жукова генерал-лейтенанту Василию Григорьевичу Терентьеву Гордов говорил и вовсе крамольные слова: «Правительству плевать на народ и смерть миллионов, оно занято самообеспечением».

И с женой Василий Николаевич делился сокровенными мыслями после унизительной отставки:

– Я хочу умереть. Чтобы ни тебе, ни кому не быть в тягость.

– Ты не умирать должен, а добиваться своего и мстить этим подлецам. – Супруга, Татьяна Владимировна, в новогоднюю ночь 1947-го была настроена решительно.

– Ни тебе, ни мне это невыгодно, – возразил Василий Николаевич.

– Выгодно, – не унималась жена, не подозревавшая, что в их спальне коллеги Серго Берии давно уже установили микрофоны. – Мы не знаем, что будет через год. Может быть, то, что делается, все к лучшему.

– Тебе невыгодно, чтобы ты была со мной, – трезво рассудил Гордов, видно, уже предчувствуя, что гулять на свободе осталось недолго.