Работорговец (Русские рабыни - 1)   ::   Христофоров Игорь

Так, может, после капитализма у нас вновь наступят феодализм и рабовладение? Или они уже наступили? А может, и нет никаких "измов" на земле, а просто существуют на нашей несчастной планете миллиарды людей, существует жизнь, и внутри этой жизни есть все сразу и все одновременно: и социализм, и капитализм, и феодализм, и рабовладельческий строй?

-- А что? Ведь вполне может быть? -- спросил сам себя Пеклушин и элегантно поправил очки на переносице. -- Так что, стоит этим заняться?

Охранник понял вопрос по-своему и, в свою очередь, попросил:

-- Константин Олегович, так, может, вы позвоните кому надо, а то деда за колючку законопатят...

-- Отлично! Надо подбирать литературу! -- в возбуждении налил он себе стакан пепси и громко, с прихлебываниями, осушил его.

-- Посадят же, Константин Олегович... А он для вас старался...

-- Кто старался? -- только сейчас Пеклушин понял, что кто-то в комнате говорит кроме него.

-- Дед мой... Ну, что участковый наш, щенок этот, повязал...

Пеклушин сразу вспомнил одноглазого. Более неприятных типов он не встречал. И ведь вроде ничего особенного: маленький, сухонький, полуживой, а столько силищи в одном-единственном глазу, что, кажется, от одного его взгляда не только на голове, а и на ногах волосы шевелиться начинают.

-- Ладно. Я позвоню, -- небрежно пообещал Пеклушин. -- А он того, не заложит тебя?

-- Ни-ко-гда! -- четко произнес охранник. -- За дедом -- как за могилой...

"В могилу мы его и отправим. Пора уж", -- мысленно ответил ему Пеклушин.

-- Не лапай! Пошел в жопу! -- заорал кто-то в коридоре.

Охранник опять вскинул руку под мышку. Громкий звук тоже всегда несет опасность.

-- Да пусти ты! -- в комнату ввалилась девчонка, которую уже за спину, за грязную шахтерскую фуфайку, пытался удержать второй охранник.